Биография Омар ХайямОмар
Хайям родился в Хорасане, в древнем городе Нишапуре, в семье
зажиточного ремесленника, быть может, старейшины цеха ткачей,
изготовлявших ткани для шатров и палаток. Очевидно, ремесло его предков
было почетным, потому как Хайям - псевдоним поэта - происходит от слова
"хайма" (шатер, палатка).
Получив первоначальное образование в родном городе, Хайям переезжает
обучаться в Балх. Для дальнейшего усовершенствования своих познаний в
70-х годах XI века Хайям поселяется в Самарканде - крупнейшем научном
центре того времени.
Из всех наук молодого Хайяма сильнее всего увлекала математика. Славу
ему принес не дошедший до нас трактат "Трудные вопросы математики" и
последовавший за ним - "Объяснения трудного в заключениях Эвклида".
Вскоре Хайям переезжает в Бухару по приглашению правителя, принца из
рода Караханидов. Там он принят был с большими почестями. Правитель
Бухары, беседуя с Хайямом, "сажал его с собой рядом на престол в знак
наивысшего уважения".
К этому времени быстро выросла и утвердилась огромная империя Великих
сельджуков-выходцев из кочевого туркменского племени Огузов. В 1055 г.
сельджукский султан Тогрул-бек завоевал Багдад и объявил себя духовным
главою всех мусульман.
Халиф решительно лишился всякую политическая элита, что имело большое
благотворное воздействие на культурное формирование народов, населявших
обширные страны Ближнего Востока.
При султане Малик-шахе империя Великих сельджуков простиралась от
границ Китая до Средиземного моря, от Индии до Византии. Главою нового
государства стал именитый Низам-ул-мульк, образованнейший мужчина своего
века, обладавший большим государственным талантом. При нем расцвели
индустрия и торговлишка. Он покровительствовал наукам, учреждал в
больших городах учебные заведения-медресе и воссоздал Багдадскую
академию "Низамийе".
По его приглашению Омар Хайям переселяется в столицу нового государства Исфахан и становится почетным приближенным султана.
Легенда говорит, что Низам-уд-мульк предложил Хайяму править городом
Нишапуром и всей прилегающей областью. Хайям ответил: "Не хочу править
людьми, приказывать и запрещать, а хочу весь свой интеллект посвятить
науке на пользу людям!"
К этому времени Хайям известен как величайший астроном своего века.
Ему поручено сооружение крупнейшей в мире обсерватории. В результате его
многолетних наблюдений за звездным небом, им была совершена
реорганизация календаря за пятьсот лет до перестройки папы Григория
XIII.
Когда создавал Хайям свои четверостишия? Очевидно, в течение всей
жизни, до глубокой старости. Он ни при каких обстоятельствах не писал
хвалебных од правителям, ни при каких обстоятельствах не был придворным
льстецом, ожидающим милостей и подачек. Мы представляем себе его
человеком гордым и независимым, исполненным достоинства.
Его четверостишия - рубай - пробились, как родники, из глубин
народного творчества. Каждое четверостишие Хайяма - это маленькая поэма.
Хайям выгранил форму четверостишия, как дорогой булыжник, утвердил
внутренние законы рубай, и в этой области нет ему равных.
О Хайяме - ученом, философе - сказано немало. До нас дошло восемь его
ученых трудов - математических, астрономических, философских и
медицинских. Это в отдалении не все его наследие. Многое или погибло,
или ещё не найдено. В одном четверостишии он говорит:
"Тайны мира, что я заключил в сокровенной тетради,
От людей утаил я, своей безопасности ради".
Эта сокровенная тетрадка Хайяма приоткрывается нам в его великолепных
четверостишиях, где он, с необыкновенной силой, сильно и полно
высказывает то, чего не мог проронить в своих научных трудах из-за
суровых условий своего времени, из-за тяготевшего над ним гнета религии.
Как язвительно издевается он в своих стихах над показной святостью, над
установлениями шариата, которые он считает бессмысленными, над всем, -
что гнетет и давит душу живую. Он отрицает наличие ада и рая, отрицает
загробную существование, смеется над постами и молитвами, что было
величайшим кощунством в глазах официальных ревнителей ислама.
Восемнадцатилетний отрезок времени жизни Хайяма в Исфахане был самым
счастливым и творчески плодотворным временем его жизни под защитой
могущественных покровителей.
В 1092 году заговорщиками был убит Низам-ул-мульк. Через месяц в
расцвете сил умер Малик-шах. Началась ожесточенная схватка за верх.
Империя стала разваливаться на отдельные феодальные государства.
Средства на обсерваторию перестали освобождать. Положение Хайяма
становилось опасным. Его враги и гонители подняли головы. Историк пишет:
"Чтобы сберечь глаза, уши и голову, шейх Омар Хайям предпринял хадж
(паломничество в Мекку)". Путешествие к святым местам в ту эпоху длилось
другой раз годами... Возвратясь из хаджа, Омар Хайям поселился в
Багдаде, где стал как бы профессором в академии Низамийе. Нрав его
изменился. Он стал суровым, замкнутым и "захлопнул ворота своего дома
перед прежними друзьями и единомышленниками". Прошли годы, в стране
установился сравнительный строй. К власти пришел отпрыск
Низам-ул-мулька, стремившийся продолжать политику своего отца. Овеянный
славою, большой ученый Омар Хайям вернулся в близкий Нишапур. Ему к тому
времени было, явственно, больше 70 лет. Последние годы жизни он провел
на родине, в благословенном Хорасане, окруженный почетом и уважением
лучших людей своего времени. Его гонители не осмеливались расправиться с
ним.
Четверостишия Хайяма полны глубоких философских раздумий. Он скорбит
над неустроенностью человеческих судеб, над обреченностью жизни
человеческой. Эти четверостишия, явно, родились в годы его скитаний,
когда он стал мишенью издевательств и преследований людей низких и
лицемерных, которых он так завсегда ненавидел.
Великий гуманист и жизнелюбец Хайям утверждает бытие, прославляет
красоту и духовное величие человека. Глубинный толк его поэтических
образов не дает нам поводов для мистического, суфийского их
истолкования, но и за каждой реалистической картиной, будь то гончарная
мастерская, или черепок кувшина, бывший когда-то черепом шаха прячется
основательный и бесценный символ: он воспевает возлюбленную, и хотя она
смертна, как все люди, она становится божеством, для которого он
отрекается от рая. Он прославляет пир, но это пир высоких мыслей и
благородных чувств - пир Платона. Чаша вина - это волшебная чаша
Джамшида, чаша человеческого разума, объемлющего весь мир. Сборище
пьяных гуляк оказывается куда ни кинь избранных мудрецов.
В некоторых четверостишиях возникают пейзажи, изумительные по чистоте
и прозрачности красок. Хайям, настолько навалом сказавший о кувшине,
чаше и вине, не был ни пьяницей, ни гулякой. Великому мудрецу, ученому,
трудившемуся весь свой длительный столетний период до последнего часа,
еле-еле ли могло прийти в голову предаваться разгулу.
***
"Ад и рай - в небесах", - говорят ханжи.
Я, в себя заглянув, убедился во лжи:
Ад и рай - не круги во дворе мирозданья,
Ад и рай - это две половины души.
***
Чтоб очутиться судьбе, глушить полезно ропот,
Чтоб людям попасть, полезен льстивый шепоток,
Пытался я лукавить и хитрить,
Но всяческий раз фатум мой посрамляла навык.
***
Я знаю тот самый наружность напыщенных ослов:
Пусты, как барабан, а сколь громких слов!
Они - рабы имен. Составь себе только имя,
И ползать пред тобой всякий из них готов.
|